Господа, вы выглядите великолепно… есть между вами соревнование, кто лучше выглядит?

Фаренкрог: (смеясь) Откуда вы знаете?

Андерс: Если кто-то в нашей сфере вам скажет, что он не тщеславный, то он врёт.

Фаренкрог: Да, если кто-то хочет стать рок- или поп-звездой, это значит, у него в любом случае есть этот ген, который отвечает за желание хорошо выглядеть.

Но метросексуальность, которую вы олицетворяете, уже практически вышла из моды?

Фаренкрог: Да вовсе мы её не олицетворяем. Я не знаю, как это назвать.

Андерс: Красить ногти ни к чему. Но мы два мужчины в своём лучшем возрасте, которые отлично выглядят. Мы интересуемся модой, хотим быть ухоженными, а не смотреться последними простачками. Для этого не обязательно быть ни метросексуалами, ни геями. Мне кажется, современные женщины это любят.

В любом случае вы оба испытываете слабость к украшениям. На вашем сайте, господин Андерс, их можно даже купить.

Фаренкрог: Правда? Здесь он меня опередил. И у тебя тоже есть кольца?

Андерс: Я ношу только обручальное кольцо. А моя коллекция больше рассчитана на женщин, в крайнем случае, это унисекс, но точно не для метросексуалов.

Какая химия между вами двумя?

Фаренкрог: Мы как Фрэнк Синатра и Дин Мартин.

Андерс: Мы собутыльники (смеётся). Но определённого уровня!

Как вы стали дуэтом?

Фаренкрог: Я в основном живу и работаю в Лос-Анджелесе, и встретил господина Андерса в аэропорту во Франкфурте. Мы знали друг друга еще с 80-х. Он мне рассказал, что как раз готовит альбом и предложил, не хочу ли я спродюсировать для него пару песен. Затем мы попробовали в студии. Это было…

Андерс: … сенсационно.

Фаренкрог: Правда. И как-то это пришло нам в голову: я играю на всех инструментах, а Томас поёт. А ведь это дуэт!

И вы тоже поёте?

Я – бэквокал. Томас – певец. Я играю на клавишных и синтезирую все звуки. Каждый из нас делает 50 процентов музыки, поэтому наш альбом выходит под именем Anders | Fahrenkrog.

Ваш первый сингл называется «Жиголо». Как вы пришли к этой строчке: «Нет сердца, нет души»?

Фаренкрог: Вы это прочли?

Нет, я это услышала. Господин Андерс это спел!

Фаренкрог: Да, так и есть. Это супер, что вы так расслушали песню. Это ироническая строчка. Человек должен иронизировать над самим собой.

Андерс: Но Уве не просто обыграл строчки из Modern Talking. В тексте немного больше смысла.

Но это не выпад в сторону Болена?

Андерс: Совсем нет. Я думаю о Дитере гораздо меньше, чем это может кому-то показаться. Мне всё равно. У нас было время – но вот уже 8 лет мы не говорили друг с другом.

Но вы могли бы еще раз отпраздновать, что было замечательное время.

Андерс: Да, но совместных детей у нас нет. Это были бы другие обстоятельства.

Фаренкрог: Но в конце 90-х вы снова вместе попраздновали.

Андерс: Да, это был праздник!

И мимо Болена никак не пройти…

Андерс: Нужно не читать одну газету и не смотреть один канал, и на 80 процентов убережёшься.

Фаренкрог: Я его совсем не знаю. И в песне «Жиголо» поётся вовсе не о Болене. Текст «Нет сердца, нет души» - это ирония над Томасом, а не над Дитером!

А если он обернёт ваше же оружие против вас и подаст в суд?

Фаренкрог: Ни у кого нет авторских прав на язык.

Андерс: Для Дитера это не было бы слишком.

Когда я слушала вашу песню, я спрашивала себя: так может только Болен?

Андерс: Нет! Надо понимать: песня не станет хитом только потому, что её написал Болен. Она станет хитом, если за ней стоит весь этот маркетинг. Он делает это очень умно.

Вам нравится его песня для победителя DSDS Пьетро Ломбарди?

Фаренкрог: Вы имеете в виду песню от OneRepublic? Это "Marchin' On", украденная вплоть до аранжировки. Его в этом уже обвинили. Он знает, что нужно одну ноту из четырёх изменить, чтобы оправдаться в суде. Если б это меня касалось, я бы его беспощадно засудил.

Поэтому я думаю, что ваша песня «Жиголо» - это ответный удар…

Фаренкрог: Вовсе нет. Музыкально песня не имеет ничего общего с Modern Talking. Единственное общее – это голос Томаса. Но это уже классика.

Мне особенно нравится в припеве «Джиго-джиго-ло»…

Фаренкрог: Это такой вокальный хук, который цепляет. Это классно получилось у Леди Гаги с этим "Ma-ma-ma-ma" в «Pokerface» - а сначала это было у Boney M. Это опробованный приём в поп-музыке – поиграть со словами.

А от высокого хора вы отказались?

Фаренкрог: В одной песне есть одно место…

Андерс: … и это не специально устроено. Мы не собирались копировать Modern Talking. Мы – это мы.

Когда трэш становится культом?


Фаренкрог: Вы говорите о нашем альбоме?

Андерс: Для меня это поп в духе времени. Для трэша это сделано слишком благородно и не грязно.

Фаренкрог: Я не могу сказать, трэш это или нет. Это определится позже. Люди решат, культ это или трэш.

Вы сами в прошлом жиголо, которых какая-то женщина наставила на путь истинный и словила на удочку.

Андерс: Мы любим, когда женщины…

Фаренкрог: … ловят на удочку (смеётся). Я смотрю на себя с юмором и иронией. И так же я вижу наш дуэт. Я посмотрел внимательно на Томаса и сказал себе: этот человек выглядит как первоклассный жиголо!

Андерс: Мне раньше никто этого не говорил!

Фарекнкрог: Если бы он в Марбелле стоял на белой яхте, можно было бы фильм снимать.

Андерс: А мне очень интересно попробовать себя в новом амплуа. Изображать не страстного влюблённого, а что-то противоположное, возможно, для многих фэнов провокационное. Это ясно и из видео. Там всё стильно. Это немного другой Томаса Андерс, не такой, каким его привыкли видеть в соло-карьере.

Фаренкрог: Я узнал Томаса ближе. Он не слабак!

Так кто же вы сейчас? Ромео или Жиголо?

Фаренкрог: Я точно Ромео. Я две недели назад влюбился.

Но в 2006 году вы объявили о свадьбе!

Фаренкрог: Это была другая женщина! Я с ней расстался два года назад. Теперешняя гораздо лучше, иначе зачем стоило бы менять.

Это сейчас говорит в вас жиголо?

Андерс: Нет ли немного жиголо в каждом из нас? Я уже 11 лет женат. Моя жена позволяет мне быть жиголо.

Кажется, вы вдвоём на одной волне…

Андерс: если бы это было не так, мы бы не работали вместе. Еще раз я бы на это не пошёл.

Вы хотите сказать, что с Дитером Боленом не были на одной волне?

Андрес: Нет, по-человечески нет. Это только публика хотела нас такими видеть. Для меня это было потрясение, что 100 миллионов подростков верят, что мы друзья. Меня часто спрашивают: А ведь раньше вы с Дитером прекрасно понимали друг друга? Нет! Мы просто раньше работали вместе, и каждый себя сдерживал.

А в чём было дело?

Андерс: Мы мыслим по-разному. У нас разное представление о жизни, морали, уважении – обо всём. В целом мы настоящие Инь и Янь. Если бы люди не придумали Инь и Янь, они могли бы приводить в пример Болена и Андерса. (смеётся)

Господни Фаренкрог, вас, наверноё, всё-таки объединяет с Боленом тщеславие – желание всегда быть на высоте.

Фаренкрог: Я был там, куда Болен не попадал никогда – в США и повсюду был успешен со своей музыкой. Это продукт на экспорт. Мне было бы скучно, иметь еще одни хит номер 1 в Германии.

Господин Андерс, это вы ему запретили петь?

Андерс: Нет, это было желание Уве. Хотя в «Stay» у него есть соло.

Факеркрог: Если бы я мог петь, у меня было бы столько замков, сколько у Элтона Джона.

Андерс: Это была бы катастрофа, если бы Болен мог петь. Этого бы никто не вынес.

Господин Фаренкрог, несколько лет назад вы объявляли о банкротстве. Как это возможно, если вы продали столько дисков?

Фаренкрог: Я вёл разгульный образ жизни и был женат на модели, которая сюда тоже приложила руку. Иронично, что я тогда зарабатывал денег больше, чем когда-либо, но всё ушло кредиторам. Сейчас я думаю: Что за дерьмо! Это длилось семь лет. Всё то, что я сейчас зарабатываю, принадлежит только мне.